Японская ширма как источник по истории города Эдо

Эпохой Токугава в истории Японии называют период правления сегунов из династии Токугава, длившийся почти 300 лет, с 1603 по 1867 г. Сокрушив своих соперников, в 1603 г. Иэясу (годы жизни 1542—1616, правил 1603—1605), основатель династии Токутава, получил от императора титул сегуна, верховного военного правителя страны, и завершил объединение Японии в единое феодальное или, по мнению некоторых исследователей1, федеральное государство. После того как в ходе так называемой Осакской войны 1614—1615 гг. сёгунат Токугава разгромил остатки оппозиции, в Японии завершился период войн, и в стране установился мир. Начало и середина XVII в., то есть начало эпохи Токугава, явились временем утверждения власти сегунов Токугава, формирования системы бакухан (то есть системы подчинения всех княжеств сёгунскому правительству бакуфу и строгого контроля над ними) и политической стабилизации, бурного экономического развития страны и особенно стремительного роста городов. Этому способствовало политическое объединение страны, прекращение междоусобных войн, развитие деревни.

К началу XVII столетия в крупных городах Японии проживало 5—7% всего населения, а к его концу Япония была одной из самых урбанизированных стран мира с высокой степенью концентрации населения. Наиболее распространенным типом городов были призамковые города дзёкамати. Временем наиболее быстрого строительства и перестройки призамковых городов стал период с 1580 по 1610 г. Именно в это время были построены или перестроены такие крупнейшие призамковые города, как Эдо, Химэдзи, Осака, Вакаяма, Канадзава, Токусима, Коти, Такамацу, Хиросима, Вакамацу, Окаяма, Кофу, Фусими, Такасаки, Сэндай, Фукуока, Фукуи, Кумамото, Тоттори, Мацуяма, Хиконэ, Фукусима, Ёнэдзава, Сидзуока, Нагоя. Для дзёкамати, к которым относится и сегунская столица Эдо, были характерны следующие основные особенности:

• городская структура отражала особенности социальной иерархии и сословную систему си-но-ко-сё (воины-крестьяне-ремесленники-торговцы);
• городская территория была тщательно распланированна, все социальные звенья городской территории были тщательно упорядочены;
• в качестве городского центра и своеобразного сакрального пространства выступал замок правителя;
• вблизи замка селились представители воинского сословия в соответствии с их рангами и имущественным положением;
• высокая доля представителей воинского сословия в структуре населения города.

Крупнейшими городами эпохи Токугава были Эдо, Осака и Киото. Каждый из них имел ряд особенностей, обусловленных историей его образования и развития. Эдо был резиденцией сегуна, крупнейшим городом страны, но находился в экономически отсталом регионе Канто. Осака был крупным портом и крупнейшим торговым городом того времени, там находилась рисовая биржа, на которой определяли годовые цены на рис. В Киото — самом древнем из трех городов того времени — жили император и придворная аристократия.

Город Эдо зародился как небольшое рыбацкое поселение, которое в XII—XIV вв. находилось во власти одноименного рода. В середине XV в. Ота Докан (1432—1486), влиятельный вассал ветви Огигаяцу знатного самурайского клана Уэсути, на протяжении нескольких поколений удерживавшего пост Канто канрэй (представитель сегуна в Канто), построил в этом месте замок Эдо-дзё, вокруг которого постепенно возник и начал развиваться призамковый город. Позже, в первой половине XVI в., район замка Эдо-дзё перешел во владение рода Ходзё, а замком стали управлять вассалы Ходзё из рода Тояма. Согласно воспоминаниям современников, уже во второй половине XV в. Эдо представлял собой региональный центр торговли, куда из Идзуми, Ава, Этиго, Сагами, Хитати, Синано и других провинций свозили на продажу чай, рис и медь. Переломным моментом в развитии города стала передача замка Эдо-дзё в 1590 г. Токугава Иэясу (1543—1616) и последовавший за этим перенос туда его резиденции из провинции Суруга. С этого момента началась новая страница в истории Эдо — период его бурного развития, строительства и переустройства. В этом периоде, который приходится на последнее десятилетие XVI — первые десятилетия XVII в., можно выделить три основных этапа.

Первый этап можно датировать последним десятилетием XVI в.

В это время Токугава Иэясу, являвшийся крупнейшим землевладельцем и одним из главных вассалов правившего Японией военного диктатора Тоётоми Хидэёси (1537—1598), рассматривал Эдо как свой призамковый город и центр управления подвластным регионом Канто. Были осуществлены первые мероприятия по расширению городской территории. Хотя Эдо уже представлял собой региональный торговый центр и находился на пересечении важных дорог, серьезной проблемой, мешавшей его дальнейшему развитию, была нехватка равнинных территорий, необходимых для строительства, пригодные для застройки пустыри имелись лишь в районе песчаной отмели Маэдзима и у устья реки Сумида. Поэтому по приказу Иэясу был выкопан канал Досанбори, соединивший ров, проходящий перед главными воротами замка Эдо-дзё, и реку Сумида. По этому каналу осуществлялась перевозка строительных материалов. Извлеченная при его прорытии земля была использована для засыпки части бухты Хибия. Именно на берегах канала Досанбори и выросли вскоре первые кварталы горожан тёнин, то есть ремесленников и торговцев, ставшие позднее главным центром городской жизни. С целью расширения площади, пригодной для застройки, был также срыт холм Канда, земля с которого тоже использовалась для осушения, прибрежной территории.

В 1600 г. Токугава Иэясу в битве при Сэкигахара разгромил своих соперников в борьбе за наследие Тоётоми Хидэёси и господство над Японией, а в 1603 г. получил от императора титул верховного военного правителя страны— сэйи тайсёгун. С этого момента начинается новый этап в развитии Эдо. Если раньше Токугава Иэясу рассматривал его лишь как свой призамковый город и региональный центр, то теперь он ставит задачу превратить Эдо в главный город страны, в «столицу». Теперь Эдо приобретал качественно новый статус, превращаясь в национальный политический центр и резиденцию бакуфу. В городе были построены усадьбы даймё, которые находились в вассальных отношениях с родом Токугава. Население стало стремительно расти из-за притока чиновничества и знати, представителей военного сословия, в том числе хатамото и гокэнин (самураи, подчинявшиеся непосредственно бакуфу и сегуну) рода Токугава, а также ремесленников и торовцев, которые должны были обеспечивать обитателей города всем необходимым. На этот период приходится активное строительство замка Эдо-дзё, которое осуществлялось за счет средств вассальных даймё, превращение его в мощную крепость. Именно в это время был разработан план расселения жителей Эдо согласно не только их сословной принадлежности, как было в других призамковых городах, но и отношениям, связывающим их с родом Токугава.

Следующий период развития Эдо связан с деятельностью следующих сегунов из династии Токугава Хидэтада (1579—1632, сёгун в 1605—1623) и Иэмицу (1604—1651, сёгун в 1623—1651) и может быть датирован 1616—1636 гг. Принятые ими меры по расширению, развитию и обустройству города были связаны, в первую очередь, с районами, лежащими за пределами Эдо-дзё. Так, по указу Хидэтада, русло реки Хиракава было перенаправлено на восток и соединено с рекой Сумида, была выкопана река Канда, которая выполняла функцию внешнего рва замка Эдо-дзё с северной стороны. При сегуне Иэмицу, к 1636 г., было завершено строительство внешнего рва с западной стороны путем соединения небольших речушек, впадавших в пруд Тамаикэ и реку Канда.

При разработке плана городского устройства большое внимание было уделено соответствию городской планировки принципам Фэншуй, то есть китайским концепциям символического освоения пространства. Так, плато Кодзимати на севере было соотнесено с охранителем северного направления черепахой, река Сумида на востоке — с черным драконом, залив Эдо на юге — с петухом, а тракт Осюкайдо на западе — с белым тигром. Для защиты замка Эдо-дзё с северо-западного направления на плато Суруга с площадки перед воротами Отэмон было перенесено синтоистское святилище Канда мёдзин. Дух Тайра Масакадо (?—940), воина, поэта, предводителя восстания в провинции Хитати в эпоху Хэйан, которому поклоняются в этом святилище, стал считаться покровителем и защитником города Эдо. Для охраны юго-восточного направления в район Акасака с территории замка было перенесено святилище Одзёэ гонгэн, в котором поклоняются божествам Ооямакуиноками и Оокунинуси. Вокруг храмов, а также на территории прежних поселений, таких как Сиба, Асакуса, Акасака, Усигомэ, Кодзимати, стали стремительно развиваться торговые и ремесленные кварталы.

При планировке Эдо образцом служила императорская столица Киото. Так, для лучшей магической защиты города с неблагоприятного северо-западного направления на холме Синобигаока в Уэно была построена пагода, символизирующая знаменитый храмовый комплекс на горе Хиэй-дзан, защищающий Киото с северо-запада, а в 1625 г. там был основан храм Канъэй-дзи. Как и киотоский Энряку-дзи на горе Хиэй-дзан, он получил свое название по эре правления, в которую был построен. Роль горы Хиэй-дзан в Эдо была отведена горе Тоэй-дзан, а пруд Синобадзу-но икэ символизировал озеро Бива.

Ещё одной ообенностью Эдо, которая оказала значительное влияние на развитие этого города, был недостаток пригодной для питья воды в большей части торговых и ремесленных кварталов. Так, в районах, выросших на месте осушенной бухты Хибия, колодцы не давали достаточного количества пресной воды. Чтобы решить проблему водоснабжения, уже в 1590 г. был построен первый из шести эдосских водопроводов — водопровод Коисикава (позднее переименован в водопровод Канда). В течение всей эпохи Эдо он неоднократно модернизировался и служил одним из главнейших предметов гордости жителей Эдо, войдя даже в поговорки.

К 40-м гг. XVII в. строительство эдосского замка было полностью закончено, завершился очередной этап развития города. Можно выделить две основных особенности пространственной организации Эдо первой половиныXVII в.: спиралевидная планировка и деление на две части — Яманотэ и Ситамати.

От моста Нихонбаси перед замком расходились веером три из пяти крупнейших в стране дорог: Токайдо, Накасэндо и Осюдотю. Токайдо связывала Эдо и Киото, Накасэндо проходила через центральную часть острова Хонсю и заканчивалась в Кусацу (совр. преф. Сига), где она соединялась с дорогой Токайдо, Осюдотю соединяла Эдо с северо-восточной частью Хонсю. Места пересечения главных дорог и рвов, окружавших замок и город, являлись ключевыми точками в планировке города. Архитектурным центром города явилась пятиярусная башня эдосского замка, символ власти и могущества правящей династии Токугава. От нее по спирали, закрученной по часовой стрелке, расходились резиденции даймё, других представителей военного сословия и кварталы простых горожан. В непосредственной близости от башни находились резиденции сегуна и наследника Хонмару, Ниномару, Санномару, Нисиномару, а также усадьбы представителей госанкэ (три ветви семьи Токугава, которые могли поставлять наследников на должность сегуна) из провинций Кии, Овари и Мито.

Дальше, от ворот Таясумон до ворот Хибиямон, размещались резиденции фудай даймё — союзников Токугава Иэясу в битве при Сэкигахара. Рядом с воротами Хонмару оотэмон и Нисиномару оотэмон должны были жить члены Государственного совета старейшины родзю и их помощники младшие государственные советники вакадосиёри. После усадеб фудай даймё от ворот Хибиямон до Акасака располагались резиденции тодзама даймё, которые выступали против Токугава Иэясу в битве при Сэкигахара, в том числе домов Мори, Набэсима, Симадзу, Уэсуги, Курода, Асано, Кадо и другие. Таким образом, в планировке города отразилась не только сословная структура японского общества, но и отношение власти к отдельным ее представителям; это отличало Эдо от других призамковых городов Японии того времени. От ворот Акасакамон до ворот Судзикайбасимон были расселены хатамото, главной функцией которых была охрана города. Далее, с внешней стороны внутреннего рва, располагались кварталы горожан, простиравшиеся до внешнего рва, впадавшего в реку Сумида. С внешней стороны внешнего рва с югозапада располагались усадьбы тодзама, а с юго-запада на северовосток— хатамото.

С внешней стороны рва на перекрестках с большими дорогами были расположены храмы и святилища. На пересечении с трактом Токайдо — храм Дзодзё-дзи, с Ооямамити — святилище Хиэ саннося, с дорогой Накасэндо — храм Канъэй-дзи, на пересечении с Осюдотю — храм Сэнсо-дзи. Перед храмами постепенно развивались кварталы мондзэнмати, так происходило расширение городской территории. Спиралевидная структура городской планировки Эдо не уникальна. Спиралевидную планировку часто имели поселения вокруг европейский замков, расположенных на холмах6. Однако в этих случаях такая планировка определялась условиями ландшафта. В Эдо же подобная модель развития была задана искусственно.

По районам расселения представителей разных сословий Эдо делился на две части. В Ситамати жили представители ремесленного и торгового сословий, а в Яманотэ располагались усадьбы представителей воинского сословия. Эти две части города различались не только социальным составом жителей. К Ситамати, или Нижнему городу, относилась юго-восточная часть Эдо. Значительная ее часть располагалась на месте засыпанной бухты Хибия. Она была пронизана сетью рек и каналов, по которым осуществлялись основные грузовые и пассажирские перевозки. Район Яманотэ располагался на склонах семи холмов Мусасино: Уэно, Хонго, Коисикава-Мэдзиро, Усигомэ, Ёцуя-Кодзимати, Акасака-Адзабу и Сиба-Сироганэ. Ландшафтные особенности этих двух районов предопределили особенности дальнейшего развития Эдо и, в частности, его транспортной системы.

В 1657 г. произошел страшный по своим последствиям пожар годов Мэйрэки, существенно изменивший облик Эдо. В нем погибла большая часть города, в том числе главная башня замка Эдо-дзё. Быстрому распространению пожара способствовали особенности городской застройки — улицы и проходы между домами были очень узкими. Чтобы избежать в дальнейшем повторения подобных опустошительных пожаров, кроме организации пожарных бригад, которые работали под контролем правительства, бакуфу изменило свою градостроительную политику в отношении Эдо. В частности, представителям всех сословий было запрещено крыть крыши жилых помещений черепицей. Теперь крыши следовало делать из легких материалов — соломы, дранки или мисканта, чтобы уменьшить число жертв при неизбежном падении крыши во время пожара, а затем покрывать их дерном, илом или ракушками, чтобы придать им огнеупорные качества. Однако эти противопожарные меры оказались недостаточно эффективными.

По степени пожароустойчивости дома делились на три категории:

• дома типа додзо-дзукури с оштукатуренными стенами, ставнями, карнизами, крытые легкой черепицей, были наиболее безопасными, именно так был отделан замок Эдо; 
• дома типа нурия-дзукури, у которых фасад был частично оштукатурен, однако остальная его часть была обшита досками, были менее безопасны; 
• наконец, наиболее уязвимыми во время пожара были дома типа якиядзукури, обшитые досками и крытые дранкой. 

Так или иначе, после пожара годов Мэйрэки облик Эдо существенно изменился.

Для восстановления облика Эдо начала эпохи Токугава, первой половины XVII в., мы можем обратиться к источникам нескольких типов, в частности, к документам, которые издавало бакуфу во время стротельства замка, водопровода и других важных городских сооружений, к описаниям современников-японцев и посещавших в то время Японию иностранцев, к картам и схемам. Однако большинство письменных источников содержат лишь краткую или фрагментарную информацию. В связи с этим особую важность приобретают источники изобразительные, к которым в первую очередь относятся карты, планы и ширмы. В частности, исключительную ценность как источник по ранней истории сёгунской столицы Эдо имеет ширма «Эдо мэйсё дзу бёбу» («Ширма с изображением достопримечательностей города Эдо»).

Рассматривая японскую ширму как исторический источник, нельзя не учитывать ее особенности и функциональность как предмета домашней обстановки. Ширма как элемент интерьера связана с пространством, мобильна и может быть, с некоторым преувеличением, названа «малой архитектурной формой». Одной из особенностей ширмы является двойственность ее функций, которые одновременно являются и материальными и духовными. Нематериальные функции ширмы менялись на протяжении истории, они во многом зависят от среды, в которой ширма создана или используется. В Японии ширмы имеют долгую историю. Так, первые ширмы были привезены в Японию из Китая в VIII в. Наибольшее распространение в Японии получили двух- и шестистворчатые ширмы. Их обычная высота составляла 150—160 см, длина могла достигать 360 см. Ширмы изготавливали из особо прочной бумаги ручной работы гампи.

Особенности строения и использования оказали влияние на формирование традиции композиционного построения изображения на ширме. Так, несмотря на то что створки ширмы плотно прилегали друг к другу и образовывали собой единой пространство, художники обычно учитывали исходное деление ширмы на створки и придавали композиции соответственный ритмический характер. Построение изображения предусматривало движение взгляда справа налево и сверху вниз, как при чтении текста, и было рассчитано на заниженную точку зрения человека, сидящего на полу.

К концу IX в. появляется традиция росписи ширм на японские сюжеты, сочинения специальных стихов бёбу-ноутсц предназначенных для записи на ширмах. Кроме того, распространению ширм способствовало развитие архитектуры синдэн-дзукури, в которой отсутствовали внутренние стационарные перегородки в помещениях. Кроме утилитарного и декоративного, ширмы имели также образовательное предназначение. Так, широкое распространение ширмы получили в храмовых интерьерах, особенно в храмах буддийской школы Сингон. Здесь они использовались во время посвящения в таинства учения. На храмовых ширмах обычно изображали пейзаж с павильоном отшельника или беседы мудрецов. Особое значение имела символика изображения. Так, распространенной темой для изображения на ширмах была смена сезонов — символ мироустройства.

Большое влияние на традиции росписи ширм оказала монохромная живопись суйбоку-га. Мастера именно этой техники выработали специфические приемы, которые продолжали использовать представители других школ и направлений. Так, Сэссю (1420—1506) начал использовать в ширмовой живописи такие приемы, как укрупнение и выделение изображений первого плана, конкретность в передаче форм. Сюбун работал над созданием при росписи ширмы горизонтально ориентированного, неглубокого пространства, сценической условности и композиционного ограничения сверху и снизу.

XVI век стал временем расцвета живописи на ширмах. Это было связано с распространением в архитектуре стиля сёин-дзукури, в котором получили развитие раздвижные перегородки фу су май роспись на них. К этому времени относится творчество выдающегося мастера ширмовой живописи Кано Эйтоку (1543—1590). Одновременно с развитием школы Кано, представители которой занимались изготовлением ширм для украшения жилищ богатых представителей воинского сословия и замков даймё, ширмы с росписью становятся популярны и среди горожан. Этот вид ширм получил название ращтю ракугай дзу («Изображения Киото и окрестностей»). Ширмы этого жанра заказывали мастерам зажиточные горожане для украшения своих домов. На росписях основное внимание уделялось не природе, а персонажам и их действиям. Композиция изображения часто свидетельствовала о заказчике или его политической ангажированности, в частности особое внимание уделялось изображению усадьбы или дворца какого-либо конкретного знатного горожанина или даймё.

Среди композиционных особенностей можно назвать большое внимание к сезонным пейзажам и церемониям. Город изображался на ширмах этого жанра с высоты птичьего полета. Ширма «Эдо мэйсё дзу бёбу» по ряду признаков может быть условно отнесена к ширмам жанра ракутю раку гай дзу.

Ширма «Эдо мэйсё дзу бёбу» (хранится в Музее искусств Идэмицу, Токио) была создана неизвестным автором в годы Канъэй (1624—1644), и на ней изображен Эдо того времени, о чем можно судить по наличию театрального квартала к югу от моста Накабаси, а также по изображению строительства пятиярусной пагоды храма Канъэй-дзи. Ширма не содержит никаких прямых указаний на автора или заказчика ширмы. Однако по некоторым особенностям изображения мимики и жестов можно предполагать, что автор находился под влиянием выдающегося художника того времени Иваса Матабэй (1578—1650). Ещё одним свидетельством о связи автора и школы Иваса служит также тот факт, что единственная изображенная на ширме усадьба принадлежала князю Мацудайра из Фукуи, а Иваса Матабэй пользовался покровительством этого княжеского дома. Так, на основе изображения мы можем предположить, что ширма была изготовлена по заказу самурая или состоятельного горожанина из княжества Фукуи, а автор имел какое-то отношение к школе Иваса Матабэй и был приближенным художником дома Мацудайра из Фукуи.

«Эдо мэйсё дзу бёбу» представляет собой парную восьмистворчатую ширму. Длина одной половины ширмы составляет 488 см, а ее высота — 107 см. В развернутом виде полная дайна ширмы достигает почти 10 м. Подобный размер и строение ширмы нетипичны для времени ее создания, тогда самыми распространенными были шестистворчатые ширмы дайной 350—360 см и высотой 150—160 см. Несомненно, что выбор формы и размера неслучаен. Он позволил автору создать обширную панораму города и отразить его топографические особенности, а именно — вытянутую с севера-востока на юго-запад форму. Композиционно каждая панель ширмы делится на две части, что делает содержание более насыщенным. Точка зрения выбрана достаточно высокой, однако ниже принятой при создании ширм жанра ракутю раку гай дзу, при помощи которой выстраивалось изображение города с высоты птичьего полета.

Некоторые композиционные черты роднят ширму с горизонтальными живописными свитками эмакимоно: горизонтальное построение, вытянутая форма, использование разного масштаба для изображения мест, в разной степени удаленных от центра. Это позволяет предположить, что «Эдо мэйсё дзу бёбу» представяет собой изображение на ширме панорамного свитка с жанровыми сценками. Две половины ширмы могут быть составлены вместе, образуя единую композицию. В центре на стыке створок изображен замок Эдо-дзё. Посередине изображена его пятиярусная башня, слева от нее Хонмару и Нисиномару, справа — Ниномару и Санномару. Под замком расположено изображение моста Нихонбаси, от которого в разные стороны расходятся дороги и улицы. Влево от Эдо-дзё мы видим изображение важных городских достопримечательностей, расположенных вдоль тракта Токайдо. Это мосты Накабаси, Кёбаси, Симбаси, Удагавабаси. С этой стороны изображение ограничено первой станцией тракта Синагава. Вправо от Эдо-дзё отходят два тракта — Накасэндо и Осюдотю, изображение которых ограничено соответственно мостом Судзикайбаси и мостом Асакусабаси. В нижней части обеих половин находится изображение мест развлечений. Вдоль краев ширмы расположены изображения храмов и святилищ. На левой половине слева расположено изображение храмов Дзодзёдзи и Атаго гонгэн. На правой половине можно видеть наверху изображение храма Канъэй-дзи, слева от него — святилищ Юсима тэндзин и Канда мёдзин. Внизу изображен храм Сэнсо-дзи. Справа налево автор изобразил смену сезонов — мы видим изображение красных кленов в Уэно в самой правой части ширмы и весенний обычай собрания моллюсков в заливе Эдо в левом нижнем углу. На створках ширмы мы видим изображение города Эдо в границах, существовавших в момент создания «Эдо мэйсё дзу бёбу». Основное внимание автор уделяет простым горожанам, их повседневным занятиям и развлечениям. Объекты городского пространства, связанные с деятельностью представителей высших сословий, изображены некрупно и недетализированно. Это также отличает изучаемую ширму от произведений жанра ракутю раку гай дзу, где главной темой были дома и места увеселения знатных жителей Киото. Ширма содержит изображения около 40 различных объектов городского пространства, среди которых преобладают мосты, храмы и святилища. Среди основных можно назвать реки, каналы и рвы: реки Канда и Сумида, ров вокруг замка Эдо-дзё, залив Эдо; замок Эдо-дзё, усадьба Мацудайра из Фукуи, Нисиномару, Санномару, Ниномару, Хонмару; мосты: Симбаси, Нихонбаси, Накабаси,Кёбаси, Асакусабаси, Судзикайбаси; храмы и святилища: Юдзима тэндзин, Канда мёдзин, Сэнсо-дзи, Канъэй-дзи, Дзодзё-дзи; места увеселений и отдыха: театр Кабуки, кукольный театр, веселый квартал Ёсивара, баня.

Наиболее точно особенности рассматриваемой ширмы как источника по истории города Эдо начала эпохи Токугава можно выявить при сопоставлении ее с другими аналогичными произведениями. Ширма «Эдо мэйсё дзу бёбу» является не единственной ширмой начала XVII в., на которой изображен Эдо того времени. Изображение города до пожара годов Мэйрэки можно видеть на ширмах «Тикудзё дзу бёбу» («Ширма с изображением строительства замка Эдо», Музей искусств города Нагоя), «Эдо мэйсё юраку дзу бёбу» («Ширма с изображение известных увесилительных мест Эдо», Музей искусств Хосоми), «Эдо Тэнка мацури дзу бёбу» («Ширма с изображением праздника Тэнка мацури в Эдо», частная коллекция), «Эдо дзу бёбу» («Ширма с изображением Эдо», Токийский городской исторический музей). Как понятно из названий, эти ширмы имеют ограниченную тематику или же изображают лишь некоторые части города.

Наиболее близка по теме и полноте изображения города к «Эдо мэйсё дзу бёбу» ширма «Эдо дзу бёбу». «Эдо дзу бёбу» была создана в 1633—1634 гг. по заказу государственного советника Мацудайра Нобуцуна и представляет собой парную шестистворчатую ширму. Основной темой изображения на ширме стало восхваление деятельности третьего сегуна династии Токугава Иэмицу. На ширме большое внимание уделено изображению усадеб и мест увеселения высших представителей воинского сословия и знати. Территория, изображенная на ширме, выходит за пределы города Эдо того времени и включает в себя излюбленные места охоты Иэмицу и другие знаменитые развлекательные места для знатных горожан, расположенные в окрестностях города. Кроме того, что касается изображения сцен повседневной городской жизни, то они немногочисленны и представляют собой скорее изображения идеального порядка вещей.

В сравнении с другими ширмами с изображениями Эдо первой половины XVII в., в изображениях на «Эдо мэйсё дзу бёбу» повседневная жизнь горожан отражена более полно, всесторонне и менее ангажированно. По признанию японских специалистов, ширма «Эдо мэйсё дзу бёбу» представляет собой наиболее полный и яркий источник по истории города Эдо начала эпохи Токугава. Она является одним из немногих изобразительных источников, позволяющих судить о том, как выглядел Эдо до пожара годов Мэйрэки. Не случайно японские историки, такие как Дзиннай Хидэнобу, Хатано Дзюн и Мидзумото Кунихико, относят ширму «Эдо мэйсё дзу бёбу» к числу основных источников для изучения пространственной структуры, городского строительства, системы водоснабжения и других аспектов социальной инфраструктуры Эдо начала эпохи Токугава.

Ценность «Эдо мэйсё дзу бёбу» мы хотели бы проиллюстрировать на примере анализа изображений, связанных с водной транспортной системой. Изображения «Эдо мэйсё дзу бёбу» позволяют утверждать, что город Эдо был пронизан сетью небольших рек и каналов, которые являлись важнейшими составляющими транспортной инфраструктуры. По ним осуществлялись основные перевозки, как грузовые, так и пассажирские. Уже в начале эпохи Токугава роль общественного, частного и грузового транспорта в Эдо выполняли лодки самых разных видов и размеров. Наконец, реки и побережье Эдоского залива являлись важной рекреационной зоной.

Прибрежная зона была выделена в качестве особой территории, на которой действовала повышенная ставка налога. Это привело к тому, что большую часть прибрежной территории занимали складские помещения богатых купцов. Вследствие того что основная часть грузов, необходимых для жизнедеятельности обитателей города, доставлялась в Эдо по воде, основные продуктовые рынки также находились в непосредственной близости с реками и каналами. Так, с начала эпохи Токугава главный овощной рынок был расположен в Тамати в Канда рядом с рекой Канда, а главный рыбный рынок—рядом с мостом Нихонбаси. С другой стороны, набережные и площадки перед мостами имели особую «свободную атмосферу», где социальные нормы и отношения становились менее жесткими. Мосты и территории перед ними были местом оживленной городской жизни, здесь проходили выступления бродячих артистов, рядом с мостами находились театральные кварталы.

На ширме изображены реки Сумида-гава и Канда-гава, побережье залива Эдо, а также ряд других более мелких водных путей и примерно 90 различных лодок. Наибольшее количество лодок сосредоточено в районах мостов Накабаси, Кёбаси, Симбаси и у побережья залива Эдо в районе Сибаура. Здесь же расположены лодочные пристани.

Анализируя изображение, мы можем выделить два типа пристаней. К первому можно отнести те пристани, куда доставляли и откуда забирали пассажиров лодки, служившие своего рода такси для простых горожан. На пристанях такого типа не было обязательных специальных сооружений. Большая часть их расположена рядом с мостами, пространство перед которыми в Эдо играло роль городских площадей. Ко второму типу мы можем отнести пристани, где причаливали лодки знатных горожан и патрульные лодки. Такие пристани располагались на станциях квартирования водной полиции бакуфу. Здесь имелись специальные ангары для хранения лодок. По конструкции мы можем выделить два основных типа лодок: весельные и парусные. Весельные лодки, в свою очередь, можно разделить на четыре класса: небольшие рыбацкие лодки, принимавшие на борт двух человек и имевшие место для снастей и улова; пассажирские лодки; грузовые лодки, которые—по конструкции кормы—можно разделить на два подкласса; крытые развлекательные лодки. Пассажирские лодки были длиннее рыбацких, в них обычно помещались четыре пассажира и гребец, но некоторые могли перевозить до 10 пассажиров. Крытые пассажирские лодки были несколько шире обычных, посередине на них устанавливали навес, по конструкции напоминающий паланкин. На ширме изображены парусные лодки трех классов. К первому можно отнести лодки, по форме похожие на пассажирские, но с особой конструкцией кормы. Они снабжались парусом и рулем. По размеру они немного крупнее обычных весельных лодок. Ко второму классу мы можем отнести пассажирские парусные лодки с тремя гребными местами и рулем. На корме у них находились заграждения в виде решетки и места для пассажиров. К третьему классу можно отнести грузовые парусные лодки с защитной решеткой вдоль бортов. По функциям суда можно поделить на «такси», развлекательные и грузовые. «Лодки-такси» перевозили пассажиров через реку в тех местах, где не было мостов, или развозили их по городу. Так, через реку Сумидагава не было ни одного моста, поэтому на Сумида-гава мы видим много подобных лодок. Причем, судя по изображению, к услугам подобного рода «такси» прибегали горожане самого разного социального положения и достатка.

Развлекательные лодки — это лодки, на которых катались для удовольствия, устраивали банкеты и просто проводили время в приятной компании. Судя по изображениям, катание на лодках было излюбленным развлечением эдосцев всех сословий. Среди пассажиров крытых развлекательных лодок мы можем увидеть и чиновников, и священников, и торговцев, и представителей других социальных групп.

Грузовые лодки перевозили грузы внутри города. Начало эпохи Токугава, к которому относится ширма «Эдо мэйсё дзу бёбу», было временем бурного строительства. Именно поэтому большая часть грузов, изображенных в лодках на ширме, — это разнообразные строительные материалы: лесоматериалы, черепица, бамбук и вязанки рисовой соломы. Крупные бревна сплавляли по рекам и каналам, связав в плоты.

Информация, заключенная в изображениях на японской ширме «Эдо мэйсё дзу бёбу», позволяет нам существенно пересмотреть наши представления о жизни сёгунской столицы эпохи Токугава. Так, как мы только что видели, важнейшую роль в транспортной системе Эдо начала эпохи Токугава играли не сухопутные, а водные артерии (сеть рек, каналов, море), важнейшими транспортными средствами (при почти полном отсутствии колесного транспорта) выступали весельные и парусные суда разных типов и классов, существовала разветвленная сеть причалов и пристаней, система водного «такси». И это всего лишь одна тематическая иллюстрация жизни города на основе ширмы «Эдо мэйсё дзу бёбу». Одна— из многих возможных, что, по нашему мнению, делает ширму «Эдо мэйсё дзу бёбу» ценнейшим источником по истории города Эдо первой половины XVII в. Изучение ранней истории города Эдо тем более важно, что Эдо превратился в Токио — крупнейший город мира, и основные векторы городского развития, способы решения проблем урбанизации были заложены на ранних этапах его развития, в начале эпохи Токугава.